Жизнь нашего дома
До войны моя бабушка работала на вагоностроительном заводе им. И. Е. Егорова и жила с мужем и двумя детьми — сыном двух лет и дочкой семи лет, моей мамой, в Урицке (Лигово). Нагрянула война. Мой дед ушёл на фронт, а остальные были пленены фашистами и отправлены в лагеря. В дороге маленький Боренька заболел и умер. Освободили бабушку и маму в 1945 году. Они вернулись в Лигово, но их комната была занята. Бабушка сохранила за подкладкой пальто свой паспорт и могла бы настоять на освобождении комнаты, но увидев там маленьких детей, вспомнила о своей самой горькой потере и не стала настаивать на выселении семьи. Дед, вернувшийся с войны инвалидом, решил, что его семья погибла и женился опять. Узнав, что бабушка и мама живы, дед хотел вернуться в семью, но бабушка не захотела отбирать отца у двух сынишек.
Бабушка и мама некоторое время ютились у родственников, но мир не без добрых людей: бабушке помогли найти работу повара в детском саду в Стрельне, там же дали жильё, на Волхонке, 22. Вернувшись из лагеря, в 11 лет моя мама, Кузьмина (в замужестве Курдовер) Зинаида Александровна, пошла в первый класс в стрельнинскую 413 школу. Тогда классы набирались из разновозрастных детей, детство которых оборвала война.
Учащиеся 413 школы. Первый класс моей мамы - послевоенные дети разных возрастов.. Фотография сделана 15 апреля 1946 года
Вскоре после того, как мама вышла замуж, они переехали в большой двухэтажном деревянный дом на углу улиц Свободы и Коммуны. Дом № 11/1. Здание было построено в начале 20-ого века, в нём было четыре квартиры. Квартиры были коммунальными. Мы жили в квартире № 3. Нашими соседями была семья Мезгиных. Валентина Николаевна, учительница начальных классов, дядя Коля и Таня. В соседней квартире №4 на втором этаже тоже жили две семьи: Ненаховы (тётя Клава и дядя Ваня) и Моторины (тётя Шура и её родители: дядя Миша и тётя Варя). Под ними, на первом этаже жили семьи Градусовых (дядя Вася и тётя Люся и их дочки Таня и Ира) и Пирогова тётя Шура. В первой квартире жила семья Ивановых.
Наш наполненный жизнью большой дом на углу улиц Коммуны и Свободы.
Наш двор казался мне в детстве огромным. Там действительно было очень просторно. Хватало места и для огородов, и для сада, и для сараев, и для цветников, и для детской площадки с песочницей. Посреди двора стоял вкопанный в землю стол со скамейками, где соседи в выходные (тогда это было только воскресенье) собирались поиграть в домино, шахматы или незатейливые игры в карты. К лету площадка перед сараями освобождалась от дров и можно было установить теннисный стол. Между двух сосен летом вешали качели или гамак.
Вход во двор нашего дома с улицы Коммуны.
Во дворе было два колодца в виде срубов. Бельё ходили стирать на Стрелку. У моста на Волхонке. После того, как у нашего дома поставили колонку, колодцы использовались для хозяйственных нужд, а в жару там хранились масло и другие скоропортящиеся продукты. Во двор вели две калитки с улицы Коммуны и ворота с улицы Свободы. Наша соседка Клавдия Ненахова высадила берёзовую аллею и кусты спиреи вдоль тропинки к крыльцу, что придавало нашему двору особое очарование. Позже на участке появились яблони, кусты смородины, крыжовника, огород и цветники. Большое значение для всех жильцов дома имели сараи. Когда-то, еще до моего рождения, моя бабушка держала в сарае корову, а позже каких-то невероятных кур, ростом с индейку. За сараями прятались от холодных ветров сливовые деревья и кусты малины, а также был земляной погреб, где хранился зимой урожай овощей.
Моя мама стирает бельё на Стрелке. Слева - дома вдоль Набережной улицы.
Наш большой дом отапливался дровяными печками (голландками), а готовили на дровяных плитах, поэтому жильцы с осени покупали, пилили и кололи дрова. К зиме пол двора было выложено батареями поленниц. Уже позже на кухнях появились газовые плиты, но газ нам привозили в баллонах, которые устанавливались в железные шкафы вдоль глухой стены дома.
Улица Коммуны дом 11. Примета 70-ых годов - металлический шкафчик для больших газовых баллонов - значит готовили уже на газовой плите.
В нашем дворе стоял ещё один домик, в котором жила семья Сысоевых. Между нашими участками никогда не было забора. У их дома тоже стоял стол со скамейками, там они проводили летние вечера большой дружной семьёй. Иногда дети нашего дома забредали на их территорию, но их никто не прогонял. Я любила заглядывать в сарайчик дяди Феликса Побединкиса (муж тёти Вали Сысоевой), когда он мастерил. Запах стружки, столярные и слесарные инструменты привлекали моё внимание и завораживали.
Наши соседи - семья Сысоевых и мой брат, забежавший к ним с саблей сфоткаться.
Мне вспоминается наш сосед дядя Ваня Ненахов, который катал нас, детей, на мотоцикле с коляской. У них первых появился телевизор. Они приглашали к себе соседей посмотреть разные передачи. Тогда я впервые увидела балет и полюбила его на всю жизнь. А ещё в их комнате были царские стулья-кресла, с резными спинками, украшенными фигурами стоящих на задних лапах львов, спинки и сиденья были обиты малиновым плюшем.
Напротив, по улице Коммуны, 10 стоял дом семьи Будко. Грузовик дяди Вадика часто "отдыхал" около их дома. Когда подрос сын Валера, дядя Вадик купил ему детский педальный автомобиль. Это была невиданная роскошь в наших краях! Не у каждого был даже велосипед. Неудивительно, что Валера тоже стал водителем.
В детстве мой брат приятельствовал с Колей Кузнецовым, семья которого жила в белом каменном доме по соседству. С детства и до сих пор мой брат поддерживает дружбу с Михаилом Мельниковым, нашим соседом-дачником по улице Свободы, 3.
Фото 1953 года. Моя бабушка. Она, как и многие стрельнинцы тех лет, держала корову.
В доме 8 по улице Коммуны жила семья Кособрюховых (Анна Ильинична – бабушка, Василий Иванович – дедушка, Владимир Васильевич и Раиса Андреевна. За две недели до меня родились двойняшки — Таня и Наташа). Так случилось, что после рождения они стали моими молочными сёстрами, а потом и подружками на всю жизнь. Летом с размахом отмечался день рождения моих подружек. К Кособрюховым на лето приезжали многочисленные родственники из города. На день рождения моих подружек их бабушка Анна Ильинична пекла невероятно вкусные пироги. Праздничный стол был уставлен яствами, простыми, но вкусными и сытными. Между горячим и чаем делался перерыв, потому что гости еле могли двигаться. Все выходили во двор. Под яблонями стоял круглый стол и скамьи-диваны. Гости рассаживались, разговаривали, смеялись и пели. Однажды мы с подружками нарядились в платья из сундука на их чердаке и выступили с песней «Светит месяц…». Так получилось, что мои подружки отходили в детский сад целую неделю, а я выдержала только три дня. Мы были полудикими-полудомашними детьми. Гуляли по очереди то около их дома, то около нашего. Совершенно не помню, откуда пришла идея выступить с концертным номером, но точно не от взрослых.
Мой папа, Курдовер Ким Александрович
Мама подружек, Раиса Андреевна Кособрюхова, работала в 413-й школе преподавателем истории. Там же некоторое время работал мой папа, Курдовер Ким Александрович преподавателем физкультуры и анатомии. На улице Коммуны, 12 жила семья Пятковых. Тимофей Иванович был директором школы, а его жена, Валентина Филипповна учила детей начальных классов. Мой брат, Саша Курдовер - один из её учеников. Я тоже училась в этой школе. Моей первой и самой любимой учительницей была Валерия Анатольевна.
413 школа. С радостью можно узнать среди молодых лиц учителей тех, кто выучил потом многие поколения стрельнинцев. Среди учителей и мой папа - Курдовер Ким Александрович.
Постепенно наш дом стали расселять. Первыми уехали в Петергоф Мезгины. Наша семья к тому времени разрослась и их комнату отдали нам. Потом уехали Ненаховы, Моторины, Градусовы, Ивановы. Оставалась только бабушка Пирогова. Опустел и домик Сысоевых. Там вскоре появились новые владельцы. Дача стала принадлежать боцману с крейсера «Авроры». С его внуком подружился мой племянник Максим. Они часто затевали мальчишеские игры: гоняли мяч, катались на великах, играли в «войнушку».
В центре моя мама Зинаида Александровна. Глядя на её лучезарную улыбку, трудно поверить, что за плечами страдания, пережитые в войну.
В 1980 году мы получили квартиру в Петергофе. Бабушка ещё долго ездила оттуда в Стрельну возделывать свои осиротевшие грядки. В один из дней пришло известие, что наш дом сломали. Позже там выстроили особняк. Кто там живёт сейчас - не знаю.
А на дни рождения подружек, по-прежнему, собираемся в Стрельне. Уже с нашими внуками.