Стрельнинские дачники. Надежда Тэффи
Дачная жизнь в Стрельне оставила след не только в жизни Надежды Александровны Лохвицкой (писательницы Тэффи), но и на страницах её произведений.
В частности, Стрельна упоминается у Тэффи в рассказе «Дачный сезон», правда, впечатление от стрельнинской дачи у героев рассказа осталось совсем не радужное:
«…А третий отец семейства толковый был. Велено ему было найти дачу в Стрельне — ну и нашел. И так скоро, в тот же день. Вернулся веселый.
— Манечка, милая, все, как ты хотела. Дача чудесная, старинная, хозяин ее на слом приговорил, уж еле я его упросил. Такой упрямый: надо, мол, сломать, и баста. Развалится, мол, дача, до осени не достоит. Сунул ему тысячу рублей отступного, чтобы, значит, не ломал. Согласился.
Жена слушает, радуется.
— Какой, — говорит, — у меня Петя толковый! Делец!
Переехали. Живут, удивляются. Все обои, как живые, шевелятся, вечером прямо через стену луна светит. Жутко!
Прожили месяц, а на второй обвалился угол и кота придавил.
Ну, делать нечего, выругали хозяина — как смел дать себя уговорить — и съехали.
Ах, много чудесных историй связано с дачными воспоминаниями...»
Кроме этого, в пьесе «Шарманка Сатаны» одна из героинь «племянника со Стрельны с дачи выписала».
Надежда Лохвицкая родилась 24 апреля 1872 года в родовитой дворянской семье. Отец – Александр Владимирович – был известным в Петербурге адвокатом, оратором, профессором, автором научных трудов. Мама – Варвара Александровна – «всегда любила поэзию и была хорошо знакома с русской и в особенности европейской литературой». Она была француженкой по происхождению, и, несомненно, именно от нее Надя унаследовала свою игривость и непосредственность.
Писать Надежда Лохвицкая начала еще в детстве, но литературный дебют состоялся лишь в тридцатилетнем возрасте, согласно семейному уговору входить в литературу «по очереди».
Выбору своего псевдонима – в зависимости от настроения, наверное, она давала два разных объяснения. Одним говорила, что знала некоего глупого человека Стефана, которого слуга почему-то называл Стэффи. Полагая, что глупые люди обычно счастливы, она «ради деликатности» сократила это имя до Тэффи, сделав его своим псевдонимом и впервые подписав им одноактную пьесу «Женский вопрос».
В одном из интервью (после премьеры этой самой пьесы) она отвечала иначе: это имя имеет отношение к одному глупому человеку, и, тут же поправившись, сказала, что это фамилия. Журналист, прервав ее, спросил, не имеется ли в виду песня Р. Киплинга «Taffy was a Walesman / Taffy was a thief» (Тэффи из Уэльса, Тэффи был вором). Тэффи быстро согласилась, что источником псевдонима был Киплинг.
В личной жизни все было сложно. Она вышла замуж за поляка Владислава Бучинского и переехала в его имение под Могилевом. Семейная жизнь быстро разладилась. Муж часто упрекал ее в том, что она скорее будет тискать плюшевого медведика, чем приласкает собственных детей. Судя по всему, упреки были небезосновательны: кое-как прожив в браке около десяти лет, она оставила двух дочерей и сына на надежного мужа и, взяв под мышку плюшевого медвежонка, сбежала в Петербург.
Н.А.Тэффи в эмиграции с плюшевым медведем. Около 1923 г.
Первая ее книга – «Юмористические рассказы» – появилась в 1910 году. Популярность Тэффи с каждым днем только нарастала. До революции сборник переиздавался 10 раз. Появлялись все новые рассказы. Театры охотно ставили ее пьесы.
Тэффи очень не любила, когда ее называли юмористкой.
«Анекдоты смешны, только когда их рассказывают, – говорила она. – Когда же их переживают – это уже трагедия. Моя жизнь – анекдот, а значит – трагедия».
Перед революцией обе столицы России – и Москва, и Питер – сходили по Тэффи с ума. Из-за нее стрелялись, ею восхищались, она была желанной гостьей на всех светских вечерах. Вспоминали, что вокруг нее даже сформировался сонм поклонниц, прозванных «рабынями», которые бились между собой за право сидеть или лежать у ног «хозяйки».
О причинах такой ошеломительной популярности остается только гадать.
В 1908 году начал выходить в свет журнал «Сатирикон» под руководством Аркадия Аверченко. Издание быстро завоевало популярность у читающей публики.
Значительной вехой в жизни Тэффи была работа еще в одном издательстве – газете «Русское слово», которую возглавлял Влас Дорошевич. На возмущенные замечания, «почему-де Тэффи не пишет злободневные фельетоны», Дорошевич мудро отвечал: «Нельзя на арабском коне воду возить».
После революции Тэффи писала: «Сейчас вернуться в Петербург трудно, поезжайте пока за границу, – посоветовали мне. – К весне вернетесь на родину. Чудесное слово – весна. Чудесное слово – родина… Весна – воскресение жизни. Весной вернусь».
В Россию Тэффи уже не вернулась. Она прожила 32 года в эмиграции. Но писать об утраченной родине не перестала.
Самым ярким следом стрельнинской дачной жизни Тэффи стала фотография, сделанная в 1910 году Дмитрием Спиридоновичем Здобновым. Тогда же, в 1910, вышел не только первый двухтомник её рассказов, но и стихотворный сборник «Семь огней». Если двухтомник до 1917 года был переиздан более 10 раз, то скромная книга стихов осталась почти незамеченной на фоне оглушительного успеха прозы.
Н.А.Тэффи в Стрельне летом 1910 года. Фото Д.С.Здобнова
Стихи Тэффи ругал В. Брюсов за «литературность», но за это же хвалил Н. Гумилев. «Поэтесса говорит не о себе и не о том, что она любит, а о том, какой она могла бы быть, и о том, что она могла бы любить. Отсюда маска, которую она носит с торжественной грацией и, кажется, иронией», — писал Гумилев.
В 1910 году написано и стихотворение, посвященное «Л.Г.», Леониду Евгеньевичу Габриловичу, которым Тэффи была увлечена в то время, и увлечение это продлилось до 1914 года. Леонид Габрилович - сын врача, писатель, философ, изобретатель многократного беспроволочного телеграфирования, чрезвычайно разносторонняя личность. Окончил Петербургский университет по физико-математическому факультету; был ассистентом в Томском университете по кафедре гистологии и эмбриологии. Приват-доцент Петербургского университета. Вел переписку с Буниным. Габрилович стрелялся на дуэли из-за Тэффи. 20 ноября 1914 года Александр Блок записал в своей записной книжке: «Л.Е. Габрилович, заступаясь за честь женщины, выстрелил в доктора Нюренберга и арестован».
Кто знает, не в Стрельне ли летом 1910 года написала Тэффи это стихотворение:
Л. Г.
Вянут лилии, бледны и немы…
Мне не страшен их мертвый покой,
В эту ночь для меня хризантемы
Распустили цветок золотой!
Бледных лилий печальный и чистый
Не томит мою душу упрек…
Я твой венчик люблю, мой пушистый,
Златоцветный, заветный цветок!
Дай вдохнуть аромат твой глубоко,
Затумань сладострастной мечтой!
Радость знойная! Солнце востока!
Хризантемы цветок золотой!
МАРИЯ ЧИРУХИНА https://vk.com/id2136347