Пушкины в Стрельне и окрестностях
Всем знакомые строки А.С.Пушкина "На берегу пустынных волн стоял Он, дум великих полн", сильно повлияли на создание легенды о рождении Санкт-Петербурга. Город долго считался возникшим на пустом месте «из топи блат», по воле царственного Петра. Такова сила истинной поэзии.
Если бы во времена Александра Сергеевича к истории Новгородского государства, на бывших землях которого строилась новая столица, относились более внимательно! Великий поэт серьезно интересовавшийся российской историей, наверняка был бы покорен прекрасным прошлым вольного Новгорода, но именно потому, что Новгород разительно отличался от Москвы, история его, скажем прямо, замалчивалась. Обернись все иначе - мы читали бы совершенно другого «Медного всадника». Не верится, что Александр Сергеевич остался бы равнодушен к тому, что большую часть территории будущего Санкт-Петербурга в начале XVI века занимали владения его родственников.
...В начале XX века молодой историк Андрей Михайлович Гневушев, издал «Опись дворцовых волостей Водской пятины 1504―1505 гг., розданных в поместья». (Именно на землях Водской пятины и был, через 200 лет, построен Санкт-Петербург, а Стрельна на этих землях находилась задолго до Петербурга). Великий князь московский Иван III, захватив в 1478 году Новгородские земли, изъял земли у новгородцев и записал их «на Дворец», т.е. на себя, а потом раздал своим «московским» людям.
Среди бывших дворцовых волостей фигурирует и та, которая заинтересовала бы А.С. Пушкина: «В Ореховском уезде, в Ыжерском погосте волость в Калганицах на усть Невы в Поморье Богдановская Есипова. А в ней церковь Спас Преображение. Да у Спаса ― же двор Богдановской большой... И отдана та волость Ондрейку да Барсальцу Прокошовым детям Онкифова, да Гриде Олешину сыну Лихорева, да Ондреевым детям Пушкина Михалцю да Яковцю, да Юшьку, да Федку, да Сенку Дубасову».
Говоря современным русским языком, Иван III отдал земли новгородца Богдана Есипова детям Прокши (Прохора) Онкифова, Алексея Лихорева и Андрея Пушкина да Сенку Дубасову. Волость была огромная и занимала пространство по левому берегу Невы от Охты до Петергофа.
Иллюстрация: фрагмент из книги «Карты Водской пятины и ее погостов в 1500 году», составленной в 1905 году архимандритом Сергием.
В нее входили несколько десятков деревень. Были среди них дер. Ненила и Осиновое на Неве, дер. на Песку на Неве, несколько деревень на реке Голодуше названных, видимо, по именам первых жителей: Максимово, Гришкино, Василево, дер. на Неве у погоста, дер. на речке Голодуше у моря, дер. Телтеницы на речке Дубовой у моря, дер. Калганицы на речке Калганице, деревня на Лиге (так называлась в те поры река Лиговка), деревни в устье Стрельны, деревня Попова гора (всем известный Бабигон) в окрестностях Петергофа.
В 1953 году в газете «Вечерний Ленинград» появилась заметка старшего научного сотрудника архива Академии наук СССР Г. П. Блок «Предки великого поэта». Автор сообщил полузабытые сведения о том, что еще задолго до основания Петербурга часть земель будущего города принадлежала роду Пушкиных.
«...Обширная вотчина крупного новгородского феодала Богдана Есипова, захватывающая всю дельту Невы и прилегающие к ней морские берега, была отдана во владение четырем семействам. Одним из этих семейств являлись Пушкины. Их было четыре брата: Михаил, Яков, Юрий и Федор Андреевичи. Они не были прямыми предками поэта, но принадлежали, бесспорно, к тому же старому русскому роду, что и А. С. Пушкин. Прямой прапращур поэта, подмосковный помещик Михаил Иванович Пушкин приходился им четвероюродным братом...».
Теперь вы понимаете, что знай Александр Сергеевич о многочисленных Пушкиных когда-то населявших Приневье, вряд ли бы он написал про «берег пустынных волн».